Epillet, я поняла, почему вы оцарапались о первый абзац. Понимаете, подать материал можно по-разному. Можно расписать: Поля проснулась и подумала, что сегодня будет особенный день, вся семья станет заискивать перед ней (от будущего времени никуда не деться). Она увидела горящую лампу и т. д. А можно передать, как видит мир сам герой, а заодно и его мысли. Давайте посмотрим, что вас ещё оцарапало.
"
Но это была соседка. Она жадно всмотрелась в Полю и, сверкая глазами, рассказала, что бабка померла тотчас после ограбления, и положили её в плохом, сыром месте; родителей увели в темницу, а потом отпустили. Но сначала пропал отец, потом исчезла и мать. Пёс оголодал и сорвался с цепи. Его попервости гоняли мальчишки, потом он куда-то делся. Скотину и птицу поразобрали соседи, но возвращать не станут: ограбление и так их обездолило. Почитай, за три месяца пол-улицы вымерло. И всё из-за Поли! И что она собирается делать? Как жить будет? Допустят ли её теперь до молящих святую?"
На одни куски текста попало побольше анахронизмов, а на какие-то не попало вообще:
Хм... Здесь несобственно-прямая речь. Такой способ, когда рассказчик с особыми целями вставляет в свою речь слова перса, копирует его манеру и т. д. И синтаксис этого абзаца делает наглядным, как соседка говорила - торопливо, всё в кучу. Для достоверности подобрана соответствующая лексика. Не сработало - значит, автор облажался перед одним читателем. А перед другим он молодец.
Анахронизм - это "темница"? Больше их нет. "Попервости, почитай " - просторечия.
Каждый читатель прав в прочтении. Ваши претензии понятны. Теперь вы знаете, в чём я с вами не согласна.
Добавляю:
Это, возможно, и просто вкусовщина, а, возможно, даже мое ошибочное представление, но мне кажется, что в таком случае следует быть последовательнее. Если авторская речь должна звучать народно - тогда уж всюду народно. Если автор хочет отстраниться от событий, как классики, тогда уж пусть всюду отстранится, а все "попервости", "ватаги" и прочее оставит персонажам. А то возникает парадоксальная ситуация, когда автор то и дело косит под крестьянина, а пятнадцатилетняя девушка, которая до этого времени произносила только трехсложные предложения, вдруг разражается вполне литературной тирадой:
Рассказчик может быть разным. Ещё более разнообразна его речь в зависимости от цели самого автора. И то, что вы сочли литературной тирадой, просто слова и мышление подростка.
"